Славянофилы и западники: в чем различие?

Славянофилы и западники в русской философии занимают совершенно особое место в становлении современной русской ментальности. Связано это не только с поиском отдельного от западного и восточного миров пути исторического развития, что, в принципе, характерно для почвенников, но и формированием своеобразной интеллектуальной ситуации, которая с некоторыми модификациями сохранилась и в наше время. Теория народности, сформированная министерством просвещения еще в 30-х годах XIX столетия, фактически определила круг экзистенциальных проблем, не решенных уже на протяжении почти двух столетий. Однако именно литературные и философские споры середины и второй половины XIX века проложили своего рода "красную дорожку", по которой Россия продвигается и в XXI столетии. Классический пример – определение концептуальных положений так называемого «Русского мира». В свою очередь, западный интеллектуальный проект после неудачной декомпозиции русской ментальности в 90-х годов отошел на задний план, что, однако, не означает возможности его возрождения в краткосрочной перспективе.

Два лагеря: начало

Два интеллектуальных лагеря – славянофилы и западники – появились примерно в 1836 году, когда было опубликовано первое письмо П. Чаадаева, направленного против идеологических символов лозунгов уваровской идеологической доктрины – «Православие, самодержавие, народность». Философ наносит как бы три точечных публицистических удара, раскрывая, по его мнению, реакционную сущность официальной идеологии.

Три удара по Уварову

Удар первый – православие, которое оказалось неудачным выбором русских князей. Именно православие духовно и ценностно изолировало Россию от остального мира, не позволив развиваться в рамках общеевропейской исторической традиции. Удар второй – самодержавие, сакрализированное единоличное правление монарха, ставшее возможным в результате указанной духовной изоляции российского народа. Как следствие – особый социально-политический уклад, который славянофилы и западники оценивали с противоположных точек зрения. Для первых был важен самобытный, почвеннический опыт русской державы. Для вторых это было испытанием, через которое нужно пройти и вернуться обратно на европейскую стезю прогресса. Удар третий - народность. Самобытность народа вытекала как из нерационального религиозного выбора, так и из фактора самодержавия, не позволявшего народу обрести свободу, отменить крепостное право и получить образование. Именно в непросвещенности, отсутствии элементарных возможностей (говоря современным языком, механизмов) образования Чаадаев в конечном счете видел основную проблему, решить которую не представлялось возможным.

Что делать?

Впрочем, славянофилы и западники сходились в одном, - с Россией, ее историческим и политическим развитием что-то не так. Позже, когда улеглись страсти вокруг Уварова, группа Хомякова-Аксакова предложила проект возвращения в дореформенную, допетровскую эпоху, основанную на канонических народных устоях. Вход из провозглашенного кризиса виделся в экономической опоре на крестьянскую общину.

Политический проект

Ради справедливости стоит заметить, что славянофилы и западники принципиально расходились относительно реализации политического проекта, тогда как экономический вопрос первоначально сводился лишь к отмене/сохранению крепостного права. Славянофилы говорили о самоуправляемой общине, фактически предлагая модель местного самоуправления, которую западники игнорировали. Группа Грановского-Кавелина настаивала лишь на преобразовании монархии в буржуазную республику или монархию, но четкого понимания того, как это сделать, не было. Бросая современный взгляд на спор западников и славянофилов, невольно понимаешь, что общие точки соприкосновения были между двумя партиями. Проблема лишь в том, что славянофилы ничего не видели дальше ограниченного крестьянского мира, тогда как западники пытались в целом решить вопрос неоптимального государственного правления, часто не замечая проблемы на местах. И на самом деле интеллектуальная ситуация мало в чем изменилась за последние 150 лет.